Фронт нашего взаимодействия с китайской администрацией имел один очень беспокоивший всех участок.

В конце 1945 года и особенно к весне 1946 года на Гуаньдуне и прилегающих к нему островах наблюдалась крайне неблагополучная эпидемиологическая обстановка.

Как известно, в Красной Армии всегда и в любых условиях предупреждению инфекционных заболеваний, борьбе с ними уделяется первостепенное внимание.

Еще в Монголии наша медицинская служба, весь личный состав войск готовились к преодолению инфекционных очагов, с которыми мы могли встретиться в ходе наступления в Маньчжурии. Было известно, что в районах восточных отрогов Большого Хингана имеются случаи заболевания чумой, а ее разносчики — суслики, тарбаганы, полевки — в изобилии водятся и по ту сторону Хингана, в Монголии.

Поэтому, как только войска армии прибыли в выжидательный район, медсанслужба армии немедленно приступила к иммунизации всего личного состава против чумы и до начала боевых действий полностью ее завершила. В результате профилактических мер, организованности и дисциплины личного состава, несмотря на большую жару и трудности с обеспечением войск водой, за время наступления и марша в войсках не было зарегистрировано ни одного инфекционного заболевания.

На Гуаньдуне мы сразу же встретились с гораздо более сложной ситуацией.

В Дальнем, Цзинъчжоу и на периферии полуострова были установлены очаги таких опасных инфекционных заболеваний, как чума, холера, японский энцефалит, натуральная оспа и возвратный тиф. Особенно распространенными оказались холера и японский энцефалит, притом энцефалит для нашей медицинской службы был заболеванием не только неожиданным, но и неизвестным с точки зрения борьбы с ним.

Основные пути распространения холеры шли через города Дальний[15] и Цзиньчжоу, через их открытые джоночные порты. Болезнь проникала сюда из Южной Кореи, Шаньдунского полуострова и Маньчжурии. Так, с 1 августа по 15 октября 1945 года в Цзиньчжоу было зарегистрировано 143 случая холеры, из них 66 со смертельным исходом, в Дальнем — 117 случаев, 57 человек скончались.

Для лечения заразных больных меры и режим местных гражданских больниц были совершенно непригодны. Знакомые и родственники свободно посещали больных, могли вести за ними постоянный уход. Никаких мер профилактики среди населения не принималось. Лица, имевшие соприкосновение с больными, контролю не подвергались, больше того, они его боялись сильнее, чем самой чумы, так как содержание в карантине стоило больших денег.

Военному совету и отделу медицинской службы армии было над чем задуматься. Требовалось принять с нашей стороны самые серьезные меры борьбы с инфекционными заболеваниями.

Медицинская служба армии, которой руководил начальник медотдела полковник медслужбы Н. П. Волков, а также главный эпидемиолог армии полковник медслужбы К. Н. Попов, начальник эпидотделения подполковник медслужбы Л. С. Гуревич и другие медработники с первых же дней нашего пребывания в Порт-Артуре взяли на себя тяжесть всей противоинфекционной работы на полуострове.

Военный совет подключил к ней командиров, начальников политотделов и начальников медслужб корпусов и дивизий. Было принято постановление о мерах по борьбе с холерой среди войск гарнизона, семей генералов и офицеров и среди гражданского населения полуострова, учреждалась специальная комиссия во главе с генералом В. И. Кожановым и его заместителем полковником Н. П. Волковым с широким представительством военных комендатур и гражданских властей. Она наделялась большими правами по применению мер борьбы с холерой и другими эпидемическими заболеваниями. Вводилась в действие система других мероприятий, которые вполне можно было назвать чрезвычайными.

Были закрыты все порты и бухты, чтобы исключить передвижение населения на шхунах и лодках. Контроль за этим возлагался на командование военно-морской базы и начальников гарнизонов.

Комиссия немедленно предупредила население о недопустимости скрытия очагов холеры и фактов заболевания, ввела в местных больницах бесплатную карантинизацию и лечение больных.

Для борьбы с холерой подключилась вся печать, наша и китайская, были изданы памятки о мерах предосторожности, в газетах давались сообщения о том, где обнаружены очаги холеры.

Но собственных сил и средств армии для борьбы с эпидемией было недостаточно. Военный совет округа очень оперативно откликнулся на наш доклад и на самолетах направил в распоряжение медслужбы войск на Гуаньдуне две противохолерные и две санитарно-контрольные медицинские группы.

Медицинская служба войск под руководством полковника Н. П. Волкова очень интенсивно и результативно использовала все свои силы и возможности.

Приведу такой пример. Капитан медицинской службы С. А. Джарылгасов со своим отрядом был направлен в самый опасный район заболевания холерой, прилегающий к джоночному порту в Дальнем. В самое короткое время он раскрыл пути заноса и очаги болезни и вместе с частями гарнизона и местными органами поставил надежную преграду против притока в город больных. Здесь была налажена карантинная работа, профилактическая пропаганда, открыты дополнительные лечебные точки. Смертность в Дальнем быстро пошла на убыль. Очень важно, что кроме большого труда, прямо вложенного им в профилактику и лечение, Султан Алиевич вместе с другими офицерами медслужбы скрупулезно обобщил деятельность своего отряда и других лечебных учреждений в Дальнем. Наши медики получили ценный материал по мерам борьбы с холерой, нашедший затем широкое применение далеко за пределами армии.

Военный совет армии все мероприятия по борьбе с холерой держал под постоянным контролем. Мы закрыли приток больных в города и в довольно короткое время — к лету 1946 года — ликвидировали очаги болезни на полуострове. Добавлю, что даже при такой ее массовой вспышке, не было среди наших военнослужащих и их семей ни одного случая заболевания.

Китайская администрация и территориальный партийный комитет с признательностью отмечали эффективную организацию борьбы с эпидемиями. Мэр Дальнего, обращаясь к вновь назначенному коменданту города генералу В. И. Кожанову, подчеркнул поучительность этого опыта для китайских органов самоуправления. О том же заявил Военному совету секретарь территориального парткома Хань Гуан: «Если бы мы даже не знали результатов боевых действий войск Красной Армии, а видели только ваши меры борьбы с холерой, то все равно были бы все основания восхищаться вашим умением сосредоточивать все силы для нанесения удара по врагу».

Но вот в то время, когда мы подводили итоги борьбы со вспышками холеры, нас подстерегла еще большая беда — совсем неизвестная нашим армейским медикам болезнь — японский энцефалит, поражающий головной мозг человека. Переносчиком его вируса являлся энцефалитный комар. О том, что он особенно опасен на Гуаньдуне в августе — сентябре, мы не знали, потому защитные меры против него заблаговременно не были приняты.

Вот именно август 1946 года и дал очень высокую вспышку заболеваний людей энцефалитом с необычайно высокой смертностью, доходившей иногда до 40–45 процентов.

Для беспокойства и тревоги оснований было